На скамьях сидели люди из Бри, местные хоб 120биты, еще несколько гномов и другие фигуры, которые трудно было разобрать в тени. Самые большие из этих собраний находились, вероятно, в Андертауэре, в Больших Смиалах и в Брэнди-Холле. — Фрэнклин Блэк,сказал старый джентльмен,это очень серьезное дело во всех отношениях. Вам непременно нужно обнаружить правильный путь в сознание нужного вам человека, последовать за стремящимся схорониться в своей норе зверьком, вы должны прислушиваться не к звукам, а к волнам мозга: если быть точным, нужно не понять мысли, а проникнуть вобраз мышления . Сунув в рот последний кусок булочки, она снова посмотрела в окно, удивляясь тому, что все это происходит с ней на самом деле, тому, что в реальном мире попадаются все-таки люди, которые, выйдя из тюрьмы, поворачивают направо… и оказываются в раю.
Возьми трубку,появившись из кухни, сказала Аня,это наверняка те, кто со мной не захотел разговаривать. Мне пока нравится так. Из складок выкатился округлый бурый предмет и остановился на краю ниши. Боюсь, что это слишком для Фродо. О, мирные автомобилисты, скользящие сквозь черноту летней ночи, какие игры, какие извороты похоти вы могли бы узреть с вашего безупречно гладкого шоссе, если бы эти комфортабельные шалаши, вдруг лишившись всякой пигментации, стали прозрачны, как ларчики из стекла! Чудо, которого я жаждал, всё-таки свершилось. И если после… как бы выразиться поточнее… послевручения последнего подарка его ждет темнота — что ж, возможно, это даже к лучшему.
И жена вопросительно смотрит на меня: —Не теряй даром временя, — говорю я, — есть прекрасная возможность подрихтоваться в плане претензий к другому государству. Она выбирала в путеводителе (пока я ласкал её в тёмном автомобиле, запаркованном среди тишины таинственной, томно-сумеречной, боковой дороги) какой-нибудь восторженно рекомендованный приозёрный «отель-замок», обещавший множество чудес — несколько, пожалуй, преувеличенных светом электрического фонарика, которым она ездила по странице — как-то: конгениальное общество, еда в любое время, ночные пикники — и многое другое, что у меня в уме вызывало только мерзкие представления о зловонных гимназистах в майках и о чьей-то красной от костра щеке, льнувшей к её щеке, пока бедный профессор Гумберт, обнимая только собственные костистые колени, прохлаждал геморрой на сыром газоне.
Чем скорее комнаты будут приведены в прежний вид, тем лучше. Не успел он даже попытаться отобрать трубку обратно, как та была уже сломана и брошена за печь. Рядовые полицейские тогда едва не учинили бунт. Были также разговоры о том, что беглянка не девчонка, а взрослая женщина, которую ворожбой превратили в карлицу, и теперь она на тартар шпионит, чтобы им, татям, легче было на старую добрую Англию напасть. В тот же момент она поняла, что кучи, выступающие из воды, вовсе не мусор, как она думала вначале, а тела подводников в черных гидрокостюмах. Я опять вспоминаю рассказ женщины, которая за полгода постарела на 20 лет. Ту же роль, но гораздо более эффективно, может выполнить новая идеология и продуманные законы.
Я была в Берлине и зашла в один из самых крупных универмагов. Женщина, уступая в одном, превосходит в другом. Не знаю, измеряли ли когда-нибудь дорогу в милях за "Покинутой гостиницей", в дневном переходе к востоку от Бри, ответил Бродяжник.
http://thomas-malko.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий